Утро за сутки до начала рождественских каникул началось с того, что, спустившись в гостиную, Гермиона не обнаружила там ни Гарри, ни Рона. Поймав собиравшегося на завтрак Дина, Грейнджер вместо ожидаемых логичных объяснений услышала от него какую-то совершенно невероятную историю. По словам Томаса, Гарри ночью стало совсем плохо, их с Роном увела МакГонагалл, а Поттер все время повторял, что отец Рона умирает. Глупость какая-то. Но, по словам Дина, ни один из них так и не вернулся в спальню.
Шушукающиеся в углу девочки-четверокурсницы, округлив глаза, поведали Гермионе, что ночью сонную Джинни вытащили из постели. Кажется, говорили тоже о мистере Уизли. Ли Джордана Грейнджер разыскивала уже с очень дурными предчувствиями, но только когда он подтвердил исчезновение близнецов, решила, что вот теперь самое время начать как следует волноваться.

Она попыталась найти МакГонагалл до завтрака, но декан как сквозь землю провалилась, и пришлось отправляться в Большой зал. Гермиона без всякого энтузиазма ковыряла ложкой овсянку, когда в тарелку ей плюхнулся взволнованно верещащий Сычик.
- Господи, ну наконец-то! – выдохнула Грейнджер, отвязывая примотанную к лапке записку. – Так, а ну постой спокойно, или я за себя не отвечаю! – прикрикнула она на совенка, и пока тот, обиженный таким неласковым обращением, хохлился рядом, быстро пробежала пергамент глазами.
Рон писал, что с его отцом все в порядке, он сейчас в Мунго, и они всей семьей и Гарри останутся вместе на каникулах. «Все совсем как летом», - добавил друг, и Гермиона поняла, что они все сейчас на Гриммо. Это было логично – больница находится в Лондоне, и лучше быть к ней поближе.
А еще до Лондона можно поймать автобус из Хогсмида.
Отодвинув тарелку с нетронутой кашей – все равно в ней то тут, то там торчали сычиковы перья, - Грейнджер развернула на столе свиток и принялась быстро строчить письмо. Только не на Гриммо, а родителям.
- Доставь как можно скорее, понял? – объясняла она все еще обиженному на нее питомцу Рона. – Только давай не как в тот раз, когда ты ворвался к нам на кухню, пока мама с подругами пила чай. Статут о секретности, помнишь?

Поговорить с МакГонагалл удалось только после первого урока. Декан сухо сообщила, что у мистера Уизли проблемы со здоровьем, его дети отпущены домой пораньше, а Гермиону это все, в общем-то, не касается. «Но, - добавила профессор, глядя на побелевшее от гнева лицо лучшей ученицы, - если вдруг вы поменяли свои планы на каникулы, я могу написать Молли. Думаю, она не откажется от лишней пары рук».

Как следует подумать обо всем случившемся Гермиона разрешила себе только в «Ночном рыцаре», умчавшем ее в первый день каникул из Хогсмида. Как там мистер Уизли? Он всегда был таким внимательным к ней, будет ужасно, если с ним что-то случится! И Рон же, наверное, места себе не находит! А Гарри в последнее время умеет только молчать и злиться, и это даже если шрам просто болит – страшно представить, что с ним творится после того, как он своим припадком перебудил всю спальню. Веселенькое у них там, наверное, Рождество.
Гермиона гнала от себя мысль, что, возможно, ей не стоило бы ехать в Лондон. Как правильно заметила профессор МакГонагалл, она не член семьи. Это к Гарри Уизли относятся как к родному, да и дом на Гриммо принадлежит его крестному, так что он имеет полное право там оставаться, а вот она будет не иначе как непрошеным гостем, очень неудобным в такое время. Но разве она может спокойно уехать кататься на лыжах, когда у ее друзей такое? Не может. Вот и не уехала.
Она колебалась до последнего, даже уже на самом пороге, но потом, собравшись с мыслями, постучала. Ну не выгонят же ее? А если и выгонят, она хотя бы перед этим точно убедится, что со всеми все в порядке.
- Гермиона, милая, заходи. Как доехала? – дверь ей открыла миссис Уизли и, коротко обняв, кинулась скорее занавешивать портрет матери Сириуса, пока та не успела раскричаться. – Устала с дороги? Давай я тебе чаю заварю.
- Нет-нет, спасибо, - смущенно улыбнулась Гермиона. В обществе Молли Уизли она всегда чувствовала себя немного неловко. – Как дела у мистера Уизли, он поправится?
- Да, он в порядке, целители обещают подлечить его и, может быть, скоро отпустят домой. И все благодаря Гарри! Ты же останешься с нами на Рождество? Мы думаем наутро отправиться в Мунго, навестим Артура, пойдешь с нами?
Ответить Грейнджер не успела – снизу, из кухни, раздался какой-то лязг.
– Кикимер! – всполошилась миссис Уизли. – Дорогая, давай, поднимайся пока в спальню… А, вот и Рон здесь. Рон проводи Гермиону в ее комнату. И с сумкой помоги, ну что ты стоишь?
- Привет, - Гермиона повернулась и помахала другу. Выглядел он… не очень. Вообще, конечно, в этом доме все казались бледнее обычного, но все же вид у Рона был слишком изможденным и уставшим, как будто он не спал минимум неделю, а ведь они не виделись меньше чем двое суток.
- Как ты? – спросила она, снимая пальто, когда шаги миссис Уизли уже раздавались на лестнице в кухню. – Твоя мама говорит, ваш папа скоро поправится.

Отредактировано Hermione Granger (15.03.20 06:14)

- Передумала, - Гермиона пожала плечами и торопливо отвела глаза. – С этими лыжами, знаешь, все всегда так странно получается… А ты что, мне не рад? – это должно было прозвучать как шутка, но вышло почему-то с тревогой. Видимо, в доме на Гриммо творилось что-то странное и с акустикой.
Гермионе отчего-то казалось очень важным вести себя так, как будто все в порядке и она просто в очередной раз приехала к Рону погостить на каникулах. По крайней мере, пока миссис Уизли еще могла их слышать. Казалось, если они все будут делать вид, что беды не случилось, ничего страшного больше не произойдет. Вот и Рон говорил так сухо и коротко, словно цитировал то свое письмо, пришедшее после их исчезновения.
-  Это замечательно, - кивнула Гермиона, как будто отвечая на ту же дурацкую записку. И тут же возненавидела себя: ну что вообще замечательного может быть в такой ситуации? Но нужные, правильные слова застревали в горле, растворяясь в раздражающем скрипе старой лестницы. Да что не так с этим домом?! Почему здесь всегда такое чувство, словно кто-то умер?.. А еще все время кажется, что тебя подслушивают. И все, что ты скажешь, точно будет использовано против тебя.
Но когда они наконец добрались до комнаты Джинни – пустой и тихой, как будто нежилой, все разом изменилось. Изменился прежде всего сам Рон, его голос, глухо звучавший сквозь ладони, и сердце Гермионы сжалось от жалости. Сев рядом, она осторожно дотронулась до плеча друга, не зная, как подобрать слова.
- Я понимаю. Я бы, наверное, с ума сошла от беспокойства. Но ведь все закончилось, ты сам сказал – Орден успел вовремя…
Гермиона не верила в то, что говорила. Орден – в этом ведь и была главная проблема. В нем состояли родители Рона и его старшие братья. И значит, ничего не заканчивалось. Они будут подвергать себя опасности каждый день, и нет гарантии, что однажды…
Конечно, все те, кто сейчас оказался на Гриммо, знали об этом еще летом. Но знать и понимать – это разные вещи, и когда осознание приходит по-настоящему, от него уже нельзя просто отшутиться или отмахнуться, забив голову другими вещами. И получается, что Рон живет с этой мыслью с тех самых пор, как его подняли с постели тогда ночью.
Может быть, «страшно» - не самое сильное слово для такого.
- Ты можешь рассказать мне, что тогда произошло? – осторожно спросила Гермиона. Она не была уверена, что сейчас подходящее время задавать этот вопрос, но вряд ли она сможет помочь здесь хоть кому-нибудь, если не разберется в ситуации. Да и Рону полезно будет наконец выговориться – едва ли из Гарри нынче получается хороший собеседник.

Рон вздрогнул, и Гермиона поспешно убрала руку. Бывают моменты, когда нельзя вторгаться в чужое личное пространство. Даже если вы лучшие друзья.
Пока Рон медленно, с остановками рассказывал о том, что произошло, Гермиона невидяще смотрела прямо перед собой, пытаясь представить события той ночи. Сны Гарри давно ее беспокоили, но разве можно было подумать, что дойдет до такого? И каково было Рону – трясти друга и понимать, что тот не просыпается?
Каково было Рону – чем больше подробностей узнавала Гермиона, тем более тревожно звучал этот вопрос. Это, может быть, было немного нечестно по отношению к Гарри, но Гарри сейчас не сидел рядом с ней с этим вот бледным лицом и не проговаривал фразы мертвым механическим голосом.
- Змея? – переспросила Гермиона, когда пауза в рассказе Рона существенно затянулась. – Та самая змея?
Вытащить из Гарри хоть что-то о том, что произошло на кладбище после третьего испытания, было почти невозможно, но тогда, до каникул, они по крупицам полученной от него информации все же смогли восстановить события. И про змею, принадлежащую Тому-Кого-Нельзя-Называть, друг обмолвился.
Сколько, интересно, в Британии пресмыкающихся, способных отправить в больницу члена Ордена Феникса?
- То есть я правильно понимаю: твой отец был на задании от Дамблдора, и его укусила змея? А Гарри… Он что, увидел будущее? Предсказал это как-то?
В отношении предсказаний у Гермионы было полно скепсиса, но проявлять его сейчас она бы не рискнула. Во многом потому, что, хоть предупреждение Гарри, очевидно, спасло мистеру Уизли жизнь, Рон, говоря об этих снах, особенно воодушевленным не выглядел. То есть ясное дело, что ничего хорошего в таких виденьях быть не может, но, кажется, здесь есть еще что-то, о чем она пока не знает. Еще что-то тревожное.
Когда же уже закончатся плохие новости?

- Ну, это неудивительно, - мрачно сказала Гермиона. – Это ведь наш Гарри. Всегда и за все берет на себя ответственность, - одобрения высоким моральным качествам друга в голосе Грейнджер не слышалось. – Говоришь, ты пытался с ним поговорить? А Джинни не пробовала? В конце концов, из нас всех она единственная знает, что это такое – когда делаешь что-то против своей воли. На месте Гарри я бы в первую очередь пошла к ней.
Вот только сестру Рона почему-то часто недооценивали, навечно приклеив к ней ярлык маленькой ничего не понимающей девочки. Хотя, с другой стороны, Гарри отказался даже от помощи лучшего друга… Господи, ну что за дурак! В семье Уизли и так беда, нашел время лелеять эти свои… комплексы. Пятый год ему талдычат, что он не наследник Слизерина и не какая-то копия Волдеморта, втиснутая в тело школьника, но он все равно вечно находит поводы еще немного себя помучить!
- Ладно. Я попробую вправить ему мозги, - Гермиона поджала губы. – Но давай начистоту: никто точно не винит Гарри в том, что произошло? Или, может, близнецы как-то по-идиотски пошутили?.. – она стушевалась и торопливо поправилась: - То есть я понимаю, что вам сейчас не до шуток, просто ты же его знаешь – в последнее время он изо всякой ерунды заводится. А тут…
Она помолчала немного, пытаясь собраться с мыслями. Ни о чем подобном она, кажется, раньше не читала. Можно ли во сне путешествовать в сознание животных? У простых людей, не волшебников, такие легенды существовали, подобные умения приписывались, в частности, шаманам, а Гермиона успела убедиться, что источником маггловских мифов часто становятся вполне реальные явления в мире магическом. Но если Рон или та же миссис Уизли ни о чем подобном никогда не слышали… Так или иначе, ощущать себя частью змеи, тем более – змеи Сами-Знаете-Кого, - это очень-очень плохо. Хуже, чем уметь с теми же самыми змеями разговаривать. Только плохо для самого Гарри, а не для окружающих. И если он сейчас замкнется в себе, вместо того, чтобы просить о помощи…
Гермиона посмотрела на застывшего посреди комнаты другого своего лучшего друга. Так, все, хватит. Рон прав – скоро Рождество, и надо как-то попытаться вернуть в этот дом немного праздничной атмосферы. Пророчить очередные проблемы – это и правда не выход.
-  Слушай, мы разберемся с тем, что творится с Гарри, - мягко сказала она. – И из этой его берлоги, куда он там забился, мы его вытащим, обещаю. Лучше расскажи: вы уже были у отца? Он в сознании? Вас пускали в палату?
Миссис Уизли говорила, что глава семейства вне опасности, да и сам Рон это подтверждал. А ведь это, без сомнения, хорошая новость. И лучше думать о том, что все обошлось относительно благополучно, чем гадать, что это вообще было. По крайней мере, сейчас.

Гермиона мысленно сделала пометку вечером, после того, как они лягут спать, поговорить еще и с Джинни – подруга ведь тоже наверняка переживает за Гарри, возможно, ничуть не меньше, чем за отца, а его отказ говорить с ней мог младшую Уизли больно ранить. Ох, все-таки прав Рон, сейчас ей точно не стоит идти говорить с мистером Поттером, потому что вместо сочувствия мистер Поттер получит серьезный такой подзатыльник за то, что умудряется даже в самопожертвовании быть первостатейным эгоистом!

- На чердак к Клювокрылу, говоришь? – Гермиона задумчиво побарабанила пальцами по покрывалу. – А я-то надеялась, он просто в вашей комнате заперся, выселив тебя к близнецам. Ладно, пусть посидит еще немного, остынет, - Грейнджер привыкла решать проблемы последовательно, а не кидаться от одного дела к другому, а Рон, хоть и стал выглядеть чуть более живым, еще был слишком далек от нормы, чтобы все бросать и сломя голову нестись к Гарри. Ну и да, угроза не сдержаться и отвесить другу все-таки воспитательную оплеуху пока была слишком сильна, а это вряд ли мигом привело бы Поттера в чувство.

- Да какое уж тут домашнее задание, - вздохнула она, кажется, всего пятый или шестой раз в жизни признавая вслух, что есть вещи важнее уроков. – После Рождества все сделаешь, я помогу. Мне бы хотелось остаться, родители ведь уехали, и дома сейчас никого, но… Как думаешь, я не буду мешать? – неуверенно спросила Гермиона. – Профессор МакГонагалл писала твоей маме, и та, кажется, согласилась приютить меня до конца каникул, но, может, сейчас не время? У вас столько забот, да и твоего папу могут скоро выписать, за ним нужен будет уход, не хотелось бы мешаться под ногами. Я ведь могу вернуться в Хогвартс пораньше, правда, - торопливо добавила она. – Не нужно терпеть меня из вежливости.

В конце концов, в школе есть библиотека. В библиотеке Гермионе никогда не бывало скучно или одиноко, а до Рождества еще достаточно времени, чтобы попробовать вправить Гарри мозги и как-нибудь разузнать побольше об этом странном сне. Ведь читать книги Грейнджер планировала с пользой и надеялась, что, если вернется в Хогвартс раньше, к приезду остальных уже найдет в царстве мадам Пинс какую-нибудь полезную информацию о видениях друга.

Отредактировано Hermione Granger (21.06.20 02:49)

- Не думаю, что твоя мама решит заниматься уборкой в Рождество, - очень серьезно сказала Гермиона, хоть и понимала, что это только шутка. У нее порой бывали проблемы с тем, чтобы отвечать Рону в таком же легком тоне, придерживаться фактов всегда проще, чем придумывать остроумные реплики. Вот только, кажется, своей излишней серьезностью она друга слегка насторожила.

- Я понимаю, - тихо объяснила она, чувствуя себя как-то ужасно неловко от того, что они стоят так близко одни в пустой комнате, а еще жутко стыдясь самой этой неловкости, потому что не должна была бы ее испытывать, и вообще… - Извини, я ничего такого не имела в виду, не думай, пожалуйста, что я собралась сбежать и запереться, как Гарри, - торопливо пояснила Гермиона и слабо улыбнулась: - Я просто хочу сказать, что это нормально, когда иногда нужно уделить все время семье, вот.

На самом деле Рон, наверное, и сам не понимает, насколько он хороший друг, если даже в такой момент заботится о том, чтобы они с Гарри не чувствовали себя лишними. Гермиону всегда удивляло это его искреннее стремление поделиться всем, что у него есть: он с такой готовностью звал их к себе на каникулы и делал все, чтобы Гарри, не получавший заботы дома, мог почувствовать себя частью его собственной большой семьи. Сама Гермиона выросла в куда более сдержанном окружении, и такая открытость была ей непривычна. В доме Грейнджеров гости редко задерживались дольше, чем на день-два, и, отправляя ее в «Нору» впервые, мама очень волновалась насчет того, не будет ли такое длительное пребывание навязчивым. Волновалась и сама Гермиона – пожалуй, до сих пор. Но Рону, наверное, лучше об этом не говорить.

Вместо этого Грейнджер улыбнулась:

- А что там за письмо? Надеюсь, оно было содержательнее той твоей записки. Я чуть с ума не сошла, Рон, когда спустилась утром в гостиную, а вас нигде нет! Так перенервничала, что чуть не накричала на профессора МакГонагалл, - Гермиона спрятала лицо в ладонях, представляя, что было бы, сорвись она все-таки на своего декана. - То есть, - добавила она серьезно, поднимая взгляд, - я понимаю, что тебе было не до того, правда. Спасибо, что все-таки написал. Я в самом деле волновалась.

- Спасибо, Рон. Это очень… - Гермиона запнулась, потому что фраза «очень важно для меня» показалась ей чудовищно мелодраматичной. Да и просто – чудовищной. В данных обстоятельствах так точно.

- …приятно слышать, - неловко закончила она. Очень приятно слышать, что Рон относится к ней как к сестре, правда же?

Воспользовавшись тем, что друг отвернулся, занявшись окном, Гермиона возвела глаза к потолку, вдохнула, выдохнула и мысленно очень строго саму себя попросила вести себя, пожалуйста, нормально. Она приехала, чтобы помочь миссис Уизли, поддержать друзей и вытащить Гарри из его кокона, а это и так не самые простые задачки, чтобы еще их дополнительно усложнять какой-то ерундой.

Самовнушение подействовало, и когда Рон наконец открыл окно - в комнате и правда было чересчур душно, даже щеки горят, -  Гермиона улыбалась все еще немного смущенно, но уже куда более открыто.

- Ой, знаешь, до Рождества так мало времени осталось, а здесь наверняка ничего не готово. Как думаешь, твоя мама разрешит нарядить елку? Сириус наверняка не будет против, - Грейнджер от души понадеялась, что у Блэков найдется немного старой мишуры и шаров, и будет здорово, если хотя бы на каждом втором не будет фамильного вензеля или дурацкой слизеринской змеи. Возможно, мало кто мог бы это заподозрить, но вообще-то Гермиона просто обожала Рождество! И приготовления к нему тоже.

Рона, впрочем, интересовало совсем другое. Ну, конечно, Грейнджер, которая спорит с преподавателем, - такое нечасто увидишь. Гермиона смущенно пожала плечами.

- Да ничего особенного, на самом деле. Просто я долго не могла ее найти, а вокруг вашего ночного исчезновения было столько слухов… Ну, в общем, я себя успела немного накрутить, а потом профессор МакГонагалл еще отказалась говорить, что произошло, потому что это ну… семейное дело – да ты представляешь, наверное, как она может ответить, да? Но она почти сразу предложила написать твоей маме, так что я не успела как следует вспылить, и ничего такого уж интересного не произошло... Слушай, а Сычик нормально до вас добрался? Я его, наверное, загоняла – отправляла с ним письмо родителям, это не страшно? – обычно Гермиона всегда спрашивала разрешения у друзей, прежде чем взять их сов для личных нужд, или вообще пользовалась школьной, но то утро было таким нервным, что она сначала делала, а потом думала.

Отредактировано Hermione Granger (25.06.20 21:55)

Что-то изменилось.

На самом деле Гермиона не считала себя большим знатоком человеческих эмоций. Можно легко прослыть таковой среди двух мальчишек-подростков, которые, кажется, вообще не представляют, как взаимодействовать с другими людьми, но сама Грейнджер хорошо понимала: ей не хватает опыта общения, она слабо умеет заводить друзей и, в общем-то, особенно никому не нравится, кроме, может быть, поощряющих ее старательность преподавателей, так что, видимо, не очень-то она умеет разбираться в чужих чувствах. Но для того, чтобы увидеть, как Рона будто дернуло что-то, ее способностей хватило.

Гермиона неловко поежилась от потянувшего из раскрытого окна сквозняка, но странное чувство дискомфорта было не только из-за порыва холодного ветра с улицы. С Роном частенько такое бывало – когда он вдруг, иногда даже посреди разговора, как сейчас, резко мрачнел и замыкался в себе. Гермиона реагировала на это по-разному – иногда делала вид, что ничего особенного не произошло. Иногда – пыталась растормошить. Бывало, что и злилась, конечно. Но всегда в такие минуты ей было труднее всего сопротивляться мысли, что они – совсем не трио. Просто Гарри с ней дружит, а Рон поэтому ее терпит. Но иногда срывается.

Это была ужасно несправедливая, неправильная мысль, и Гермиона не позволяла ей слишком уж угнездиться в своем сознании, но все-таки избавиться от нее навсегда не могла тоже. Даже если учесть все то, что сам Рон говорил буквально минуту назад, мучительная тревога и неуверенность Гермионы уже поднимали голову.

В конце концов, надо ведь помнить и о том, что мистер Уизли в больнице, а она тут про свои глупости – школа, Рождество!.. Нужно было сразу пойти выманивать Гарри с чердака, а не заставлять Рона намекать, что она слишком засиделась и пора бы заняться делом. Сама виновата.

- Да, я привыкла ночевать с Джинни, если только она не против, - отвечает Гермиона, и голос ее звучит как-то робко и неуверенно. – А потом, наверное, я схожу наверх и попробую вытащить нашего затворника, как думаешь?

Гарри видит странные сны, говорит со змеями и иногда бьется в припадках, это да. И все-таки с ним у Гермионы все получается куда проще, чем с Роном.